Английский клуб в Москве — это аналог английских джентльменских клубов, закрытое сообщество самых светских ребят Москвы. Здание со львами на Тверской, все дела. Членов клуба выбирали голосованием («народных заседаний проба в палатах аглицкого клоба»), причём, разумеется, была и так называемая «випка» — можно было быть «членом клуба», а можно было быть «почетным членом клуба» — роскошь, доступная уже совсем немногим. К середине XIX века дворян в Английском клубе разбавили купцы и промышленники. Внутри — играли в вист, обедали и «забавлялись». Ну, и поддерживали вертикальные социальные связи. Связи в Москве — это всё.

На Дмитровке работал ещё один клуб — Купеческий. Купеческое сообщество Москвы занималось там обычной клубной жизнью — вело деловые переговоры, обсуждало поставки, налаживало экспорт-импорт и так далее. А в 1843 году туда приехал с концертом знаменитый венгерский композитор Ференц Лист. Специально для дорогого гостя накрыли стол. Да ещё какой! Чтобы впечатлить композитора чудесами русской кухни, в качестве главного блюда был представлен ДВУХМЕТРОВЫЙ ОСЁТР. Впечатлить удалось — Лист даже аплодировал осетру.

САМОЕ закрытое событие XIX века. На него даже графа Фёдора Ростопчина не позвали. То есть решение о сдаче Москвы французам приняли без её же градоначальника. Изба, в которой проходил совет, кстати, стояла себе и стояла, пока не сгорела, причём не в 1812 году, а по тупости и халатности в 1868-м. Вскоре её сколотили заново, и она стоит на задворках Кутузы.

Самым завидным обществом художественной Москвы 1920-х были футуристы. Перфомансы футуристов проходили по всей Москве (да и по всей России), но самым частым местом их встреч было «Кафе поэтов» на Тверской. Им владели Василий Каменский и Владимир Гольцшмидт. Чтобы представить, что происходило в этом кафе, достаточно описать один случай: на знаменитой фотографии 1923 года Владимир Гольцшмидт гипнотизирует курицу.

Премьерный показ «Броненосца Потёмкина» прошёл в Большом театре 24 декабря 1925 года. Это была премьера для избранных — то есть для первых лиц советского государства. Причём! Когда фильм уже показывали, Сергей Эйзенштейн всё ещё заканчивал последние склейки, а второй режиссёр фильма — Григорий Александров — бегал от монтажной до Большого с бобинами. То есть «Броненосец Потёмкин» доделывался прямо во время премьеры!

А более народная и доступная премьера прошла в «Художественном» на Арбате. И вечеринка по этому случаю была ТЕМАТИЧЕСКАЯ. На фасаде кинотеатра соорудили некое подобие военного корабля, а всех служащих одели в матросскую форму.

В 1935 году в резиденции американского посла на Спасопесковской площади прошла вечеринка века — бал с названием «Весенний фестиваль». Там было всё: цыгане, оркестр, танцы, цветы, живые птицы, да ещё и медвежонок из московского зоопарка. И гости — «кремль де ля кремль» — Бухарин, Тухачевский, Будённый. А также культурная общественность: Мейерхольд, Булгаков и прочие известные в столице ребята. Ну и балерины. Вечеринка закончилась, как и положено вечеринкам — птицы клевали остатки еды на столах, Тухачевский танцевал лезгинку с Ольгой Лепешинской, а медвежонка рвало шампанским прямо на маршала Егорова.

На ноябрь 1941 года пришёлся пик немецких налётов на Москву. Постоянно звучала воздушная тревога, здания были замаскированы, город стоял абсолютно пустой. А 6 ноября — накануне годовщины Октябрьской революции — прямо на станции метро «Маяковская» прошёл праздник. Вообще-то в годы войны станция работала как бомбоубежище, но на вечер 6 ноября станция превратилась в концертный зал. «Маяковскую» оцепили, из Большого театра притащили трибуну, самолётом из Куйбышева доставили артистов, а в вагонах накрыли столы с бутербродами и мандаринами. Сталин приехал на поезде метро, произнёс речь, похвалив советские танки и переврав цифры потерь. Вечер закончили выступлением Максима Михайлова, Ивана Козловского и двух ансамблей песни и пляски — Красной Армии и НКВД.

Главная государственная тайна шоппинга советской Москвы. На первом этаже ГУМа раньше находилась так называемая «200-я секция» — магазин для советской элиты, с охраной и замаскированным внутренним входом. Тут жёны и дочки членов Политбюро и приближённые к ним могли купить одежду с парижских показов мод. Для остальных видных ребят могли оформить одноразовый пропуск. Например, Гагарин слетал в космос один раз — и в 200-ю секцию получил пропуск на один раз.

Когда Гагарин вернулся из космоса — он сразу стал настоящей суперзвездой, международным секс-символом. И, конечно, его звали на приёмы. В здании Министерства культуры СССР в Малом Гнездниковском, во время очередного ММКФ, на закрытый приём собрались ещё не виданные Гагариным звёзды. Среди них была итальянская актриса Джина Лоллобриджида — звезда мирового кино и красавица. Итогом приёма стала облетевшая весь мир фотография, на которой Джина исполняет мечту всех женщин 1960-х — восторженно целует смущённого Гагарина в щёку.

Где-то с середины 1980-х концерты советских рок-музыкантов начали старательно разгонять. И их стали проводить в обычных московских квартирах. Например, Шевчук давал концерты на Варшавском шоссе, а Цой в коммуналке за гостиницей «Киевская». Информацию о концертах распространяли по знакомым, за вход платили по рублю — и иногда именно за это организаторы арестовывались советской милицией: сбор денег = «незаконный промысел».

В последние дни существования Советского Союза в Москве прошёл первый советский рейв. Вечером 14 декабря на ВДНХ очередь к павильону «Космос» растянулась до самого входа в парк. Из павильона доносилась громкая музыка — как же, ведь в официальных документах значилось: «14 декабря 1991 года проводится Встреча представителей деловых кругов нашей страны с представителями зарубежных фирм «Гагарин парти». Внутри было дико холодно, можно было выпить водки, а среди экспонатов павильона — лунохода и плакатов с Гагариным — тусили сотни человек, среди которых можно было опознать то Артемия Троицкого, то космонавта Георгия Гречко.

Три школьных друга — Игорь Шулинский, Асад Мир-Касимов и Александр Голубев — задумали журнал «Птюч» в начале 1990-х. У Голубева были деньги, двое других были вынуждены продать квартиры, чтобы вложиться в общее дело. Журнал «Птюч» быстро стал, как тогда говорили, «культовым», а его презентация прошла прямо в метро, на станции «Красные Ворота». Стоило всё это, как вспоминал потом Шулинский, — какой-то чип.

Накануне Нового года — 1992 тогдашний мэр Москвы Гавриил Попов устроил в Георгиевском зале Кремля благотворительный бал. Вход на двух человек стоил пять тысяч долларов. Можете себе представить, какая это огромная сумма для голодного 1991 года! За эти деньги счастливым посетителям бала обещали показать шоу в виде настоящих Ельцина и Горбачёва, чокающихся стопочкой под бой курантов. Но первый президент России и первый президент СССР тогда находились в таких отношениях, что не чокнулись бы и в Новый год.